Звезды на крыльях (сборник). Мой прадед - герой советского союза гвардии генерал-майор лапшов афанасий васильевич Гвардии генерал майор

Ф огель Ян Янович (в ряде документов Иван Иванович)- командир 120-й гвардейской Рогачёвской Краснознамённой стрелковой дивизии 41-го стрелкового корпуса 3-й армии 2-го Белорусского фронта, гвардии генерал-майор.

Родился 24 декабря 1898 года на хуторе Дурес Вольмарского уезда Лифляндской губернии, ныне в регионе Видземе Латвии. Из крестьянской семьи. Латыш.

Окончил двухклассное училище, затем учился в семинарии в городе Валмиера. Участвовал в революционном движении. Работал грузчиком в городе Валмиера. Член РСДРП(б) с 1914 года.

С февраля 1917 года служил в русской армии, рядовой Латышского запасного полка. С ноября 1917 года - в отряде Красной Гвардии Риги. В феврале 1918 года приехал в Петроград и назначен в Центральный штаб Красной Гвардии.

В Красной Армии с апреля 1918 года. Практически сразу был откомандирован на работу в органы Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, там был адъютантом председателя ВЧК Ф.Э. Дзержинского, представителем ВЧК в Вологодской и Северной губерниях, с января 1919 года - следователем по особо важным делам особого отдела ВЧК.

Участник Гражданской войны с сентября 1919 года - заместитель начальника особого отдела 14-й армии Южного фронта, с июня 1920 - комиссар Ганжинского стрелкового полка, с сентября 1920 - начальник партийного бюро городов Кисловодск и Карачай. С сентября 1921 года - начальник секретного отдела Пятигорской губЧК.

С марте 1922 года окончательно переведён в Красную Армию, на политработу. Служил в 6-й Чонгарской кавалерийской дивизии 1-й Конной армии Северо-Кавказского военного округа: командир-комиссар эскадрона, комиссар полка, секретарь дивизионного партийного бюро. С мая 1924 года - помощник военного комиссара 7-й кавалерийской дивизии Западного военного округа, с августа 1924 - военком 2-й кавалерийской дивизии Уральского военного округа и 4-й кавалерийской дивизии Ленинградского военного округа.

В 1927 году окончил Ленинградские военно-политические курсы имени Ф. Энгельса. С сентября 1927 года - военком 6-й кавалерийской дивизии. С сентября 1928 по август 1931 года - военком Одесской кавалерийской школы, затем на учёбе. В 1933 году окончил Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе. С ноября 1933 года - командир 38-й стрелковой дивизии. Комбриг (26.11.1935).

11 февраля 1938 года комбриг Фогель Я.Я. был необоснованно репрессирован, арестован и уволен из РККА за якобы совершённое контрреволюционное преступление. Поскольку следственного дела по обвинению Я.Я. Фогеля в архивах не сохранилось, достоверно неизвестно, в чём он обвинялся.

Военным трибуналом Северо-Кавказского военного округа 9 мая 1941 года при рассмотрении дела Я.Я. Фогель был оправдан и освобождён. Но в Красной Армии его не восстановили и он был зачислен в запас. С началом Великой Отечественной войны ситуация не изменилась, все заявления Фогеля о зачислении в РККА остались без ответа - вышестоящие начальники перестраховывались от возможных неприятностей. Только в октябре 1941 года комбриг Я.Я. Фогель был восстановлен в РККА, но на фронт не попал. Он был назначен начальником военной кафедры Одесского института инженеров водного транспорта (институт работал в эвакуации в Ростове-на-Дону, а затем в Самарканде). С июня 1942 года - начальник отдела Всеобуча штаба Приволжского военного округа.Полковник (27.01.1943, переаттестован из комбригов с понижением).

На фронтах Великой Отечественной войны полковник Фогель с июля 1943 года. С июля 1943 года - начальник штаба 80-го стрелкового корпуса 3-й армии Брянского фронта, с октября 1943 года - заместитель командира 41-го стрелкового корпуса в той же армии на Центральном фронте. Участник Орловской, Брянской и Гомельско-Речицкой наступательных операций.

С ноября 1943 года командовал 120-й гвардейской стрелковой дивизией Белорусского фронта, участвовал в Рогачёвско-Жлобинской и Калинковичско-Мозырьской наступательных операциях.

В ходе последней из этих операций дивизия под его командованием форсировала Днепр у села Вишин, удержала и расширила занятый плацдарм, а 24 февраля 1944 года стремительно ворвалась в город Рогачёв и успешно действовала при его освобождении. За этот подвиг был представлен в марте 1944 года к званию Героя Советского Союза, но командующим фронтом К.К. Роккосовским эта награда была заменена на орден Ленина.

В ходе Белорусской стратегической наступательной операции командир 120-й гвардейской стрелковой дивизии (3-я армия, 2-й Белорусский фронт) гвардии генерал-майор Ян Фогель умело организовал прорыв сильно укреплённой обороны противника на реке Друть в районе населённого пункта Веричев Бобруйского района Могилёвской области Белоруссии.

Дивизия генерал-майор Фогеля Я.Я. 24 июня 1944 года форсировала Друть и к 8 июля 1944 года с боями освободила свыше 250-ти населённых пунктов, с боем форсировала три водных рубежа, завершив окружение бобруйской группировки противника. За эти дни бойцами дивизии захвачено 2 800 пленных, 51 орудие, 39 миномётов, 167 пулемётов, 80 автомашин и много другого военного имущества. В бою 8 июля 1944 года за город Новогрудок генерал Фогель Я.Я., находившийся как всегда впереди, был ранен и скончался 13 июля 1944 года. Похоронен в посёлке городского типа Дятлово Гродненской области Белоруссии.

У казом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1945 года за умелое командование полком, образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии генерал-майору Фогелю Яну Яновичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Гвардии генерал-майор (3.06.1944). Награждён двумя орденами Ленина (23.07.1944, 10.04.1945 - посмертно), орденами Отечественной войны 1-й степени (24.12.1943), Красной Звезды (1936).

Именем Героя названы улицы в городах Минск и Валмиера; в посёлке городского типа Дятлово на улице его имени установлен памятник.

Биография дополнена Антоном Бочаровым (пос.Кольцово Новосибирской области).

16 ноября 1941 г. 28 героев-панфиловцев в 4-часовом бою около станции Дубосеково остановили наступление немецких войск на Москву.

С 5 декабря 1941 года по 20 апреля 1942 года под Москвой начались наступательные боевые действия по разгрому фашистских войск.

Именем легендарного военачальника Ивана Васильевича Панфилова названы улицы, школы, корабль. 28 воинов-панфиловцев, героически сражавшихся на подступах к Москве под Волоколамском, удостоены звания Героя Советского Союза. В живых из них осталось только четверо. В Москве, в Тушино, на улице Героев-панфиловцев, живёт младшая дочь генерала, Майя Ивановна ПАНФИЛОВА. Она - художник, поэт, член Союза театральных деятелей России. Наш корреспондент Лидия Николаевна Алпатова встретилась с ней.

- Иван Васильевич вошёл в историю как образец стойкости и мужества русского офицера. Первыми, кто сумел остановить фашистов у стен Москвы, были герои-панфиловцы...

- 316-я стрелковая дивизия, которую формировал отец, по своему составу была многонациональной. Русские, украинцы, казахи, киргизы, узбеки, мордвины ценой своей жизни закрыли врагу дорогу на Москву. С первых дней формирования дивизии Иван Васильевич знал, чему нужно учить солдат именно в этот момент. Он создал методику группового боя с бронированной машиной и добился того, что каждый боец овладел этой методикой. Навечно останется в памяти нашего народа героизм 28 пехотинцев-панфиловцев, остановивших у разъезда Дубосеково крупное танковое соединение фашистов и уничтоживших 50 боевых машин противника. Это и есть результат полководческого таланта генерала Панфилова. А если вспомнить, что 316-я дивизия меньше чем за месяц боев уничтожила 30 тысяч фашистских солдат и офицеров, более 150 танков...

По воспоминаниям сослуживцев, Иван Васильевич не был блиндажным командиром. Большую часть времени он проводил в полках и даже батальонах, причём в тех, которые в данный момент испытывали наиболее ожесточённый натиск противника. Это не было показной безрассудной храбростью, но боевой целесообразностью. Как опытный командир, он знал, что личное появление в критический момент сражения самого командира поднимало боевой дух солдат и офицеров, помогало победить, казалось, в проигранном сражении. В одном из писем жене он ясно сказал: "Москву врагу не сдадим. Уничтожаем гада тысячами и танки его - сотнями. Ты себе представить не можешь, какие у меня хорошие бойцы, командиры, - это истинные патриоты. Они бьются, как львы, в сердце каждого - желание не допустить врага к родной столице, беспощадно уничтожать фашистов. Наш девиз - быть героями.

Сегодня приказом фронта сотни бойцов, командиров дивизии награждены орденами Советского Союза. Два дня тому назад я награждён третьим орденом Красного Знамени. Думаю, скоро моя дивизия будет гвардейской".

- Сколько же было героев в 316-й панфиловской дивизии?

- Тысячи солдат и офицеров были награждены орденами и медалями, многие посмертно. Звание Героя Советского Союза присвоено тридцати четырём. К сожалению, о подвигах панфиловцев написано мало, но не вспомнить о них нельзя. Например, под Волоколамском одиннадцать сапёров обеспечивали отход полка. Младший лейтенант Фирстов метнул в приближающийся танк последнюю связку гранат... Раненого командира фашисты замучали и бросили на дороге, запретив жителям похоронить его.

Политрук Вихрев и 14 бойцов бутылками с горючей жидкостью и противотанковыми гранатами уничтожили семь немецких танков. Гитлеровцы пытались захватить Вихрева живым. До последней минуты политрук отстреливался, вокруг его окопа валялись вражеские трупы, горели танки... За героизм и мужество, проявленные личным составом на полях сражений, 17 ноября 1941 года 316-я стрелковая дивизия была преобразована в 8-ю гвардейскую. А 18 ноября Иван Васильевич Панфилов погиб: осколок разорвавшейся мины попал прямо в сердце. Последние слова его были: "Буду жить..."

Мне, шестилетней девочке, было трудно привыкнуть к мысли, что отца больше нет и что он никогда не вернётся домой.

Часто, увидев на улице военного, издали напоминавшего отца, я готова была бежать следом. Но прохожий оказывался чужим, незнакомым человеком. Я плакала, но продолжала верить и ждать.

Прах Ивана Васильевича Панфилова захоронен на Новодевичьем кладбище в общей могиле с прахом его боевого друга, кавалериста Льва Михайловича Доватора, и лётчика-аса Виктора Васильевича Талалихина. На земле живёт большое потомство генерала-героя: девять внуков и 14 правнуков, а значит, не прервалась связь времён и летопись продолжается...

http://www.russdom.ru/2005/200512i/20051223.html

Родился в 1910 году в г.Ленкоран Азербайджана.

В сентябре 1924г. по рекомендации райкома комсомола направлен на учебу в Баку, в Закавказскую военно-подготовительную школу №1. В 1929г. по приказу РВС Закавказского военного округа продолжил учебу в Борисоглебско-Ленинградской кавалерийской школе. По окончании школы в июне 1931г.– командир взвода 15-го кавалерийского полка 3-й Бессарабской кавалерийской дивизии им.Котовского.

Окончил бронетанковые курсы усовершенствования комсостава в 12-м автобронетанковом дивизионе. Проявил серьезный интерес к танкам. В июне 1933г. назначен командиром взвода в отдельную танковую роту 2-й стрелковой дивизии. Затем был заместителем командира роты по технической части и командиром танковой роты 2-й стрелковой дивизии. Присвоено звание старший лейтенант. В том же 1933г. переведен командиром роты отдельного танкового батальона 60-й стрелковой дивизии.

Член ВКП(б) с 1937г.

С марта 1938г. Ази Асланов назначен начальником школы при отдельном танковом батальоне 60-й сд. В начале 1939г. назначен на должность начальника автотранспортного батальона 10-го стрелкового полка 10-й танковой дивизии в составе 4-го механизированного корпуса Киевского военного округа. В феврале того же года ему присвоено очередное воинское звание капитан.

В составе 4-го мехкорпуса капитан Асланов участвовал в «освободительном походе» в Западную Украину и в «зимней войне» с Финляндией. Воевал на Карельском перешейке, участвовал в прорыве линии Маннергейма.

По окончании боевых действий в Финляндии, вернулся к исполнению обязанностей командира автотранспортного батальона 10-го стрелкового полка (сп) в г.Золочев Львовской области. В ноябре 1940г. ему присвоено звание – майор.

С началом войны 10-й сп в составе 10-й танковой дивизии (тд), включенной в состав 15-го мехкорпуса, участвовал в контрударе по наступающему врагу в районе Подполуево, Топорув, Радехов. Майор Асланов продолжая командовать автотранспортным батальоном, искал возможность возглавить танковое подразделение. В августе 1941г. он заменил выбывшего командира танкового батальона, в состав которого входило 12-15 машин типа Т-26, БТ-5, БТ-7 и Т-34.

В середине августа 1941г. 10-я тд в составе 6-й армии вышла из окружения и приняла активное участие в обороне Киева. В ожесточенных боях в районах Шостка, Бахмач, Пирятин танкисты Асланова сражались до последнего танка, командир лично водил батальон в атаку. В этих боях Ази Асланов получил два пулевых ранения в правую ногу и тяжелое осколочное ранение в голову, но продолжал оставаться в строю. Когда в батальоне не осталось ни одного танка, майор был отозван в резерв и в сентябре 1941г. назначен в свой 10-й сп заместителем по технической части. В этой должности он воевал в районе Пирятина, Ахтырки, Богодухова, Харькова.

В конце 1941г. с оставшимися в живых командирами-танкистами, выведен в резерв комсостава Юго-Западного фронта. В начале 1942г. Ази Асланову присвоено звание подполковника и он направлен в Москву в распоряжение командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии.

Здесь получил новое назначение на Крымский фронт.

С мая 1942г.- заместитель командира 55-й отдельной танковой бригады по строевой части. В ходе начавшегося 8 мая немецкого наступления командовал танковым батальоном на Акмонайских позициях, Турецком валу, под Керчью. Танкисты под его командованием дрались в арьергадных боях отступающих с полуострова советских войск. Когда в бригаде не осталось ни одного танка, оставшиеся в живых танкисты 55-й танковой бригады 20 мая 1942г. переправились вместе с отступающими частями на Таманский полуостров.

В июле 1942г. 55-я танковая бригада вновь сформирована под Сталинградом в составе 28-го танкового корпуса 4-й танковой армии. Совместно с частями 62-й армии генерала Чуйкова сдерживала рвавшегося к Сталинграду врага западнее Дона и в районе Калача.

28-й танковый корпус практически прекратил свое существование, а его остатки были переданы во вновь формирующийся 4-й механизированный корпус генерала ВольскогоВ.Т. Подполковник Ази Асланов был назначен командиром 55-го отдельного танкового полка, формирующегося на базе бывшей танковой бригады.

Осенью 1942г. 55-й отдельный танковый полк придан ударной группе для проведения операции с целью окружения немецкой группировки под Сталинградом.19 ноября 55-й тп во взаимодействии со стрелковым полком подполковника Диасамидзе начал наступление из района озер Цаца и Барманцак. Уже в первые часы боя полк уничтожил 4 танка, 5 минометных батарей, 10 ручных пулеметов, тяжелое орудие, 10 противотанковых ружей, 18 дзотов. Уничтожены сотни гитлеровцев, 700 солдат и офицеров взято в плен. В тот же день танкисты освободили село Плодовитое.

22 ноября танки заняли станцию Абганерово и ворвались в поселок Советский, а 23 ноября танкисты Ази Асланова, действуя в авангарде наступавших частей, соединились с частями Юго-Западного фронта, замкнув кольцо окружения вокруг Сталинградской группировки немцев.

В декабре 1942г. танкисты А.Асланова первыми встретили части Манштейна, пытающиеся деблокировать группировку Паулюса. Продвигаясь в направлении Котельникова, остановили немцев у деревни Верхне-Кумск. 70 немецких танков пытались окружить полк Асланова, но танкисты своими действиями расстроили замысел врага. В бою 19 декабря танк Асланова был подбит, подполковник выбравшись из танка присоединился к пехотинцам и продолжил бой в составе роты автоматчиков. С этим же подразделением Асланов в ночь на 20 декабря вышел из окружения. Сражение продолжалось шесть дней. Верхнее-Кумск несколько раз переходил из рук в руки. Измотав противника в обороне, танкисты Асланова во взаимодействии со стрелковыми частями перешли в контрнаступление. В этих боях было уничтожено 45 танков, 26 орудий. 50 автомашин и свыше 2-х тысяч солдат и офицеров противника.

Из воспоминаний Маршала Советского Союза Еременко А.И.: «Все части в этом бою проявили исключительный героизм: особенно выделились 1378-й стрелковый полк (командир подполковник М.С.Диасамидзе) и 55-й отдельный танковый полк (командир подполковник А.А.Асланов)».

За образцовое выполнение боевого задание командования фронта, умелое командование частью и проявленные мужество и героизм, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 декабря 1942г. Асланову А.А. присвоено звание Героя Советского Союза. Свыше ста бойцов и командиров 55-го танкового полка награждены орденами и медалями СССР, а сам полк преобразован в гвардейский. 4-й мехкорпус был преобразован в 3-й гвардейский и 27 января 1943г. ему присвоено наименование – Сталинградский. Полковник Асланов назначен командиром 35-й гвардейской танковой бригады.

Летом 1943г. гвардейская 35-я под командованием Героя Советского Союза Асланова принимала участие в наступлении войск Воронежского (1-го Украинского) фронта на Левобережной Украине. В ходе боев А.Асланов был контужен, но продолжил управление бригадой. Его соединение вышло к Днепру, форсировало его в районе Канева и успешно вело бои на правобережном плацдарме.

После украинского похода Ази Асланов направлен на учебу в Академию бронетанковых и механизированных войск. Здесь ему присвоено очередное воинское звание – генерал-майор.

В 1944 г. в звании генерал-майора Ази Асланов командует 35-й гвардейской танковой бригадой. Соединение под его командованием принимает участие в начавшемся 23 июня 1944г. наступлении войск 3-го Белорусского фронта (операция «Багратион»).28 июня передовой отряд 35-й гвардейской танковой бригады вышел к реке Березина. Однако наведенный саперами мост не выдержал тяжести танков. Тогда по импровизированной переправе, наведенной по затопленным танкам, Ази Асланов на виллисе в сопровождении бронетранспортера и батальона автоматчиков переправился на западный берег, где к его отряду присоединилось 50 партизан. Располагая лишь этими силами, Асланов в ночь на 30 июня штурмом овладел районным центром Белорусской ССР – г. Плещеницы, создав условия для развития наступления в направлении Метиж и Пусто-Петиж 3-му гвардейскому мехкорпусу. За этот подвиг командующим 3-м Белорусским фронтом генералом армии Черняховским И.Д. Ази Асланов был второй раз представлен к званию Героя Советского Союза.2 июля части бригады освободили Вилейку.3 июля освобожден г.Борисов. 4 июл, форсировав р.Вилия, совместно с 7-й гвардейской бригадой танкисты Асланова освободили г.Сморгонь.

Всего за месяц боев по освобождению Белоруссии в июне-июле 1944г. танковая бригада уничтожила 45 танков, 131 орудие,12 минометных батарей, 193 автомашины, 40 самолетов, 15 железнодорожных составов и до 2 600 солдат и офицеров противника. Было захвачено 74 орудия, 88 пулеметов, 300 автоматов, 5 складов с военным снаряжением,7 железнодорожных составов, 16 паровозов, 220 автомашин 550 лошадей, 220 повозок с военным имуществом, взято в плен 580 гитлеровцев.

За отличие в освобождении Минска бригада получила благодарность Верховного Главнокомандующего.7 июля танкисты Ази Асланова первыми ворвались в Вильнюс.

За мастерство в руководстве танковыми войсками и личное мужество, проявленные в сражениях лета 1944года генерал-майор А.Асланов был награжден орденом Суворова 2-й степени а его войскам объявлена благодарность за участие в освобождении столицы Литовской ССР.

В июле 1944г.3-й гвардейский корпус передан в состав 1-го Прибалтийского фронта.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 июля 1944г. 35-я гвардейская танковая бригада награждена орденом Боевого Красного Знамени.

27 июля заактивное участие в освобождении Шауляя, 35-й гвардейской танковой бригаде было присвоено почетное наименование «Шауляйской».

Осенью 1944 года танкисты А.Асланова принимали участие в прорыве обороны противника в районе Рижского залива. Форсировав Западную Двину А.Асланов нанес неожиданный удар во фланг отступающей немецкой группировке, отрезав ей путь к отступлению. Таким образом были созданы условия для полного окружения и пленения немецких войск в этом районе.

В боях за освобождение Белоруссии и Прибалтики бригада 8 раз удостаивалась благодарности Верховного Главнокомандующего.

24 января 1945 года вблизи Приекуле, в Лиепайском районе во время рекогносцировки генерал-майор Ази Асланов был тяжело ранен и через пять с половиной часов после ранения скончался. За умелое руководство танковой бригадой танковым корпусом в последнем бою посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.

В 1990г возобновлено представление от 1944г. и генерал-майору Ази Асланову присвоено звание Дважды Героя Советского Союза.

Боевые заслуги генерал-майора танковых войск Ази Ахад оглу Асланова пред Родиной были отмечены следующими наградами:
орден Ленина
медали Герой Советского Союза
ордена Боевого Красного Знамени
орден Суворова 2-й степени
орден Александра Невского
ордена Красной Звезды
орден Отечественной войны 1-й степени
медаль «За отвагу»
медаль «За оборону Москвы»
медаль «За оборону Кавказа»
медаль «За оборону Сталинграда»
Протокол о вручении Ази Асланову ордена Ленина и
звезды Героя Советского Союза за подписью Никиты Хрущева.

Герой Советского Союза, командир 16-го гвардейского стрелкового корпуса, гвардии генерал-майор А. В. Лапшов.

1943 год. (фото справо)

В районном центре села Ульяново Калужской области, в скромном сквере расположена братская могила, в которой покоятся отважные войны 11-й гвардейской армии, отдавшие жизнь в боях с фашизмом за освобождение советской земли. Рядом установлен памятник и бюст генерала. На мемориальной доске, установленной в честь моего прадеда, надпись: "Вечная память героически погибшему в боях за Родину гвардии генерал-майору, Герою Советского Союза Лапшову Афанасию Васильевичу".

Вся жизнь моего прадеда связана с военной службой, насыщена боевыми событиями. Жизненный путь героя с пензенской земли был из правил исключения. На всём протяжении своей жизни Афанасий Лапшов совершал героические подвиги: - будь-то в годы первой мировой войны, в борьбе с белогвардейцами в годы Гражданской войны, в далёких горах Испании, в боях с фашизмом в годы Великой Отечественной войны. Всюду с присущей ему энергией и мужеством, не уронил честь русского солдата.

Учился А. В. Лапшов у революции, знания почерпнул у народа. Почти безграмотным ушёл в армию, а военные академии кончал, когда командовал воинскими подразделениями.

Боевое крещение А. В. Лапшов получил в годы первой мировой войны. За мужество и отвагу в боях против войск кайзеровской Германии ему присвоили звание младшего командира, он был награждён тремя георгиевскими крестами. В дни Февральской революции находился в окопах, а когда началась Октябрьская социалистическая революция, А. В. Лапшов принял в ней самое активное участие.

В начале гражданской войны А. В. Лапшов вернулся в родную деревню Чемизовку. Здесь он вступил в ряды Коммунистической партии. Вскоре по партийной мобилизации бывший унтер-офицер был направлен на Восточный фронт.

Учавствовал в боях в Якутии, громил белогвардейские банды на реке Тобол, в Иркутской губернии.

Наступили мирные дни. А. В. Лапшов становится слушателем Киевской объединённой школы среднего комсостава. После окончания курсов "Выстрел" его назначают командиром 109-го стрелкового полка.

Когда в Испании фалангисты Франко с помощью немецких и итальянских фашистов развязали кровопролитные бои против республиканцев, А. В. Лапшов сражался в 12-й интернациональной бригаде.

Там Афанасия Васильевича знали как подполковника Атанасова. Мужественно и храбро сражался с фашизмом Атанасов под Балегером, в горах и долинах Каталонии, на берегу горной реки Эбро. Здесь он быстро освоил испанский язык, подружился с интернационалистами разных стран.

В долине горной реки Эбро, под звуки воздушных сирен и грохот боя, не раз встречался А. В. Лапшов с простой крестьянской девушкой Эрерой Фернандес Милягрос. Их горячо, с особой симпатией поздравляли друзья-интернационалисты, когда узнали, что они поженились в Барселоне.

5 июля 1938 года лондонский комитет по невмешательству принял решение эвакуировать иностранных добровольцев из Испании. В Барселоне состоялся прощальный парад интернациональных бригад. Они ушли, а для Милягрос, которая уже ждала ребёнка, потянулись долгие месяцы ожидания встречи с мужем. Под непрерывными бомбёжками она с трудом добралась до французской границы и оказалась в концлагере для беженцев. Потянулись мрачные дни неволи. Но однажды за ней приехал сотрудник советского посольства в Париже. Ей предстоял долгий путь к мужу.

Афанасий Лапшов, участник гражданской войны в Испании .

По возвращении на Родину А. В. Лапшов командовал стрелковым полком, который дислоцировался в Одесском военном округе. Здесь его застала Великая Отечественная война. 109-й Чонгарский стрелковый полк одним из первых принял удар фашистких войск и несколько суток сдерживал натиск врага западнее города Бельцы, вёл тяжёлые непрерывные бои на Южном фронте против превосходящих сил противника. За отвагу и мужество в марте 1942 года А. В. Лапшов был удостоен звания Героя Советского Союза, а 109-й Чонгарский стрелковый полк был награждён орденом Красного Знамени.

Вскоре командование переводит полковника А. В. Лапшова под Ленинград и назначает командиром стрелковой дивизии, которая громила немецкие полчища на подступах к Ленинграду, под Старой Руссой. В ходе ожесточённых боёв советские воины освобождают Большую и Малую Вишеру, Гряды, Дубцы на новгородской земле. Особенно отличились бойцы стрелковой дивизии в боях с фашистами у Мясного Бора. Здесь дивизионный комиссар И. В. Зуев вручал лапшовцам правительственные награды. На их счету было более восьми тысяч уничтоженных вражеских солдат и офицеров, 60 захваченных орудий разного калибра, 25 подбитых самолётов и 12 танков.

На Волховском фронте А. В. Лапшов получил звание генерал-майора. Закончил академические курсы генерального штаба. Затем на Орловско-Курской дуге принял под своё командование 16-й гвардейский стрелковый корпус. 13 июля 1943 года при осовбождении районного центра, села Ульянова, бойцы корпуса проявили мужество и отвагу. Командир - гвардии генерал-майор Герой Советского Союза А. В. Лапшов пал смертью храбрых.

В. Лапшов - унтер-офицер 308 пехотного Чебоксарского полка, кавалер двух Георгиевских крестов. 1916 год.

А. В. Лапшов /справа/ с боевым товарищем - в годы первой мировой войны, кавалер трёх Георгиевских крестов.
1917 год.

А. В. Лапшов в годы первой мировой войны, кавалер трёх Георгиевских крестов.
1917 год.

Капитан Лапшов Афанасий Васильевич. 1937 год.

Лапшов Афанасий Васильевич с женой Милей и сыном Вовой.
Днепропетровск. 1939 год.

А. В. Лапшов с боевым товарищем и их семьи. 1939 год.

Глава "НА ЮЖНОМ ФРОНТЕ"
из очерка журналиста СССР Виталия Петровича Бердникова о генерале Лапшове

Бердников Виталий Петрович (04.03.1927 – 13.07.1993, с. Ст. Чирчим Кузнецкого уезда Саратовской губернии, ныне Камешкирского района), краевед, журналист. С 1953 г. жил в с. Ст. Чирчим, работал техником-землеустроителем в МТС, затем бригадиром комплексной тракторно-полеводческой бригады в колхозе «Родина». Автор многих публикаций в областных и районных газетах, коллективных сборниках, в том числе книги «Герои и подвиги». Организовал краеведческий музей в Ст. Чирчиме.
[Савин О.М. Бердников Виталий Петрович / Пензенская энциклопедия. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2001, с. 53.]

НА ЮЖНОМ ФРОНТЕ

А. В. Лапшов предугадывал приближение военной грозы с запада. Он прекрасно знал, что рано или поздно придётся встретиться с фашизмом на поле боя, вести с ним кровопролитные бои. Не терял ни минуты, готовил свой полк к предстоящим боям, призывал бойцов к бдительности, чтобы не заставала война врасплох. Тревожные минуты на рассвете выходного дня 22 июня 1941 года застали в родном полку. Эти минуты остались в памяти народа, в его истории, как начало тяжёлых испытаний. Фашисты вероломно, без объявления войны вторглись в пределы нашей Родины.

За неделю до начала войны, 109-й Чонгарский стрелковый полк по приказу командования выдвинулся ближе к госудакрственной границе. Здесь на берегу многоводной реки Прут встретил А. В. Лапшов военную грозу, первые отряды фашистского нашествия.

…Шёл 1941 год. Первого мая полк вышел на первомайскую демонстрацию, на центральную площадь города Вознесенска, которая была украшена знамёнами, транспорантами. Состоялся военный парад местного гарнизона. Плотными, ровными рядами, поротно стояли лапшовцы, которые ждали командира, прославленного в боях Гражданской войны. В праздничом убранстве блестели улицы, шли на демонстрацию разодетые жители. На стройном коне выехал командир полка. Он поздравил всех присутствующих с первомайским праздником. Приняв рапорт, Афанасий Васильевич поднялся на трибуну. Парад открыли курсанты полковой школы. Играл окрестр, радовались люди весеннему торжеству.

Завершив шествие, стрелковый полк, прямо с парада отправился в летние лагеря, в район города Первомайска. Здесь на стыке двух рек Южный Буг и Синюха, лапшовцы отрабатывали свою боевую выучку применительно к боевым условиям.

А. Лапшов мысленно представлял обострение обстановки на западе, догадывался, что на границе не спокойно. Такое положение создали империалистические круги и первый выстрел готовили против Советского Союза. Пахло порохом войны.

По приказу командования в первых числах июня Чонгарский полк оставил летние лагеря, двинулся на запад в район города Бельцы. На противоположном берегу реки Прут сосредотачивались скрытно, отдельные немецкие части в соответствии с планом «Барбаросса», а также войска сателитов.

С наступлением утреннего рассвета, 22 июня полк поднялся по тревоге и форсированным маршем вышел к границе навстречу врагу. День и ночь отражали натиски коварного врага лапшовцы, под командованием своего командира. После трехдневного сдерживания противника, чонгаровцы перешли в наступление, что бы овладеть господствующей высотой 181.0 западнее города Бельцы. Полку вменялась задача – отбросить врага на запад и выйти на окрайну города с западной стороны. Приказ был блестяще выполнен. Вместе с другими подразделениями стрелковой дивизии, лапшовцы разгромили румынские части, отбросили их за восемь километров от города. В ожестоённых боях был нанесен чувствительный удар по живой силе и технике противника.

Командир 109-го Чонгарского стрелкового полка полковник А. В. Лапшов
беседует с личным составом полка перед боем.
Июль 1941 года.

Перед А. В. Лапшовым и его женой вновь начались серьёзные испытания и лишения вызванные войной. В первые дни войны семья осталась в г. Вознесенске, который пострадал от вражеской авиации. С маленьким сыном Эрера Милягрос вынуждена эвакуироваться на восток, в глубокий тыл. Не удалось ему проститься с женой и с сыном. Почти полгода он не знал о них, не знали и они в каких трудностях и сражениях находился глава семьи.

Отступая под натиском превосходящих сил противника, 74 стрелковая дивизия перешла реку Днестр. Чтобы задержать врага, командир Шевердин приказал Лапшову форсировать реку и закрепиться на берегу. Тем временем другие полки дивизии отходили на восток в направлении города Балта. Лапшовцы, ведя тяжёлые оборонительные бои сдерживали гитлеровцев. Для форсирования реки были использованы всевозможные переправочные средства. Были пущены в ход пустые бочки пивоваренного завода, который стоял недалеко от переправы. Связав их, бойцы устроили на них деревянный настил. Под прикрытием летней ночи перебрались на другой берег. Скрытно, внезапным ударом атаковали два немецких полка и 13 румынскую дивизию. Враги не ожидали стремительного удара, откатились назад, оставляя убитых и раненных, технику.

А. В. Лапшов среди боевых товарищей /второй слева/.
Крайний слева, командир 74-й стрелковой дивизии Шевердин.
Южный фронт. 1941 год.

Вырезка из красноармейской газеты "Отвага". 1942 год.

Впереди атакующих то и дело появлялась ладная, сухощавая фигура полковника в пилотке. Его властный голос раздавался в грохоте боя и бойцы всегда чувстовали близость своего командира, который личной отвагой, умело руководил боем. В жаркой схватке удалось захватить в плен двух генералов и вместе с другими пленными доставить в штаб дивизии. Окрылённые успехами лапшовцы рвались в бой, одерживали победу. В трудной обстановке сосед, всегда чувствовал себя уверенным, если знал, что справо или слева от него воюют лапшовцы. И как всегда в бою раздавался призывный клич:
- Лапшовцы, вперед!
Это был призыв отважного командира, имя которого звало бойцов на решительную схватку. Боевой счёт лапшовцев увеличивался с каждым днём. Отступая, наносили чувствительные удары по вражеским войскам, которые теряли в боях большое количество техники, живой силы.

Полковник А. В. Лапшов /справа/ над полевой картой. 1942 год.

В районе города Балта, на пересечении больших дорог, расположилось стрелковое подразделение. Через небольшую речушку впадающая в Южный Буг, был когда-то наведён деревянный мост и он со временем стал ветхим. От бесконечного передвижения по нему артиллерийских и пехотный частей, настил у моста рухнул. У переправы образовалась пробка, толчея. По скопившимся, отходящим в тыл войскам, немецкая разведка внезапно открыла огонь. Поднялась паника. В разных местах раздавались крики и стоны раненных. С тыла показалась конная разведка с лейтенантом Плохим, а рядом с ним верхом на коне Лапшов. Оценив обстановку, командир полка вырвался вперёд, в самую гущу столпившихся солдат. В воздухе прозвучала чёткая и властная команда:
- Ни шагу назад!
- Занять оборону!

Сам Лапшов со взводом разведки поскакал в объезд стрелявших вражеских пулемётов, чтобы захватить их с тыла. Немецкие пулемётчики не ожидали такого подвоха, когда расчёт был полностью захвачен, остальные уничтожены. На захваченной бронемашине и мотоцикле, полковник доставил растерянных немцев своим бойцам.

А теперь страшен враг? – крикнул Лапшов сгоряча, показывая пальцем на немцев, которые опустив головы, жались друг к другу.
- Чорта с два! – повторил он снова.
- Надо уметь бить врага.

Бойцы полка были удивлены личной отвагой, смелостью командира, его храбростью. Этими качествами дорожили подчинённые, которые беззаветно любили, ценили, уважали командира полка.

В 74-й стрелковой дивизии, с первых дней войны знали, на что способны лапшовцы. Там, где требовалось в бою противостоять противнику непроходимый заслон, там всегда был 109-й Чонгарский стрелковый полк. Своей отвагой бойцы полка оправдывали доверие командования. Он изматывал врага, наносил большой ущерб вражеским подразделениям.

Противник своей тяжестью огня – артиллерии и танков, был слишком велик. Полк, ведя тяжёлые оборонительные бои, начал отходить от Днестра на восток. Позади остались Флорешти, Балта, Николаев, Каховка. Несколько раз лапшовцы попадали в окружение врага. Умелое руководство подразделениями, вера в своих бойцов помогли Лапшову разжимать кольцо окружения и выходить победителем, не теряя людского состава.

Однажды под Николаевым гитлеровцам удалось взять полк в кольцо. Командир полка был убеждён, что бойцы не дрогнут в бою. Сам находился среди них, твёрдо руководил боем. Маневрируя, наносил фланговые удары, разрывал вражеские клещи окружения.

Тридцать дней лапшовцы вели непрерывные бои на Южном фронте в составе 9-й армии. Немецко-фашисткие войска всеми силами стремились парализовать действия прославленного полка. За успехи в борьбе с врагом в 1941 году полк был представлен к награде, ордену Боевого Красного знамени.

Награда воодушевила полковника на новые подвиги. Счёт боевых и смелых операций увеличивались в напряжённых боях. Предстояли жаркие схватки за хутор Журавлевы, за Днепр в нижнем течении. Памятным явился бой за железнодорожную станцию Трихаты. При переправе полка через реку Южный Буг, должна была прикрывать отход 150-я стрелковая дивизия. Сложившиеся обстоятельства не позволили выполнить поставленную задачу. Передовые части этой дивизии не подошли вовремя к переправе. Вражеские подразделения по разбитой дороге подходили к Трихатам. Создалась тяжёлая, непредвиденная обстановка для лапшовцев. Командир полка уже представлял, к чему это приведёт. Он быстро принял решение и вместе со штабом полка собрал своих людей, которые не успели переправиться на другой берег. На месте организовал жётскую оборону и в течении трёх суток держали переправу к Трихатам в своих руках, поторапливая стрелковые батальоны на другой берег.

Представляя к высшей награде, ордену Ленина, командир 74-й стрелковой дивизии Шевердин, в августе 1941 года аттестовал командира 109-го Чонгарского полка:

… «Товарищ полковник Лапшов в боях за социалистическую Родину в Отечественной войне показал себя действительным героем. О прославенных подвигах полка, которым командовал тов. Лапшов знает не только наша дивизия, но и вся страна и вся армия. Тов. Лапшов появлялся впереди полка и на самых трудных участках. В боях под Бельцами и Флорешти, несмотря на превосходящие силы противника, полк несколько раз переходил в контратаку. Лапшов лично сам в трудные минуты боя шёл впереди батальонов. В тот момент все красноармейцы оживали и по рядам проходили разговоры, - Впереди Лапшов! Мы победим! и действительно полк побеждал. Разгромили несколько полков 13 и 14 румынских дивизий, несколько полков и отрядов немецких. Лапшов не знает поражений – полк вместе со штабом попадал в окружение /под Бельцами, Кодымой, Плотью, Балтой/, всегда выходил из окружения не теряя людского состава и матчасти. Бойцы и командиры – все считали Лапшова народным героем-самородком, чапаевцом. Полковник Лапшов заслуживает правительственной награды»…

По данному представлению Президиум Верховного Совета СССР от 27 марта 1942 года, присвоил полковнику А. В. Лапшову звание Героя Советского Союза, с вручением ордена Ленина и медали Золотая Звезда. Награда была вручена весной, когда он командовал 259 стрелковой дивизией на Волховском фронте.

Наградной лист на командира 109-го стрелкового полка 74-й стрелковой дивизии
полковника Лапшова Афанасия Васильевича
Званию Героя Советского Союза
Подписали:
Командующий 9-й Армии, генерал-полковник Черевиченко
Член военного совета 9-й Армии, Корпусной Комиссар Колобяков
Командующий Южным фронтом, генерал-лейтенант Малиновский
Член военного совета Корниец

Грамота Героя Советского Союза
(фотокопия)

Приветственное письмо от 801 Артиллерийского полка всвязи с присвоением звания
Героя Советсткого Союза полковнику А. В. Лапшову

Мне вспоминается интересный разговор с подполковником артиллеристом в отставлке Т. П. Кадышевым, который был участником защиты Севастополя. Разговор состоялся после областной научно-краеведческой конференции. Он с большой любовью и каким-то особым уважением относился к имени А. В. Лапшова. Их связывала крепкая дружба. Он был хорошо знаком с полковником по боеваой обстановке. С интересом слушал его выступления и подвигах лапшовцев. Это был командир чапаевского размаха эпохи Гражданской войны, любимец дивизии. Личный состав полка по праву называли себя:
- Мы лапшовцы!
- Мы из 109-го Краснознамённого Чонгарского полка!
Это был замечательный человек, всегда устремлённый, жизнерадостный, умевший покорить людей, зажигать своей энергией, смелостью. Он любил Родину и бойцы отвечали тем же.

Всоминая июльский бой 1941 года у прибрежной высоты 219.0, что на берегу Днепра, лейтенант-лапшовец Канана до мельчайших подробностей вспоминал жаркий поединок. В полку его считали лучшим командиром роты. Еще бы, бойцы роты подбили 60 гитлеровцев, сожгли два танка, удержали рубежи. Ученики, младшие командиры расположились в глубине сада, вели непренуждённый разговор о чести. Один из командиров отделения сочным баском рассказывал о том, как отбивался от врага, который хотел окружить его, о немецкой тактике окружения.

Повторяется как-то не разумно, танки шляются по дорогам, наводят панику, - говорил комроты. Весь вспыхнув и давая выход клыкотавшим в нём ярости и горечи, сидел Канана рядом, сказал:
- Минувшая для тех, кто не научился. Стоит показаться двум-трём танкам и, как полковник Лапшов говорил, командир-хлюпик уже вопит – «Меня окружают до двух батальонов противника».
Командиры улыбнулись от такой шутки. Они хорошо помнили своего полковника – весёлого, умного командира. А. В. Лапшов был первым учителем Канана. Лейтенант хорошо помнит, как однажды он позвонил Лапшову и сказал ему без всяких свидетелй по телефону – «окружают немцы». Лапшов, иронически, шуткой спросил:
- Конечно, до двух батальонов?
- Вроде этого, - не понимая иронии, шутки ответил. Лапшов резко перебил собеседника, громко сказал:
- Помни, Канана, война без окружения не бывает. То тебя окружают, то ты окружаешь. Хитри, думай, воюй, чорт возьми! Враг тебя в клещи – вывернись, а сам бери его в тиски.
- Но ведь-то-Лапшов, - вздыхая, сказал комроты, - а мы, Вася, люди маленькие, не решительные. Канана со злостью посмотрел на толстого, спокойного соседа, командира роты, выкрикнул:
- Мы офицеры, а не маленькие люди. В нас должно жить чувство чести и офицерское достоинство. Смотри что получается: - стоит одному трусу, «маленькому человеку» крикнуть – «мы окружены» и как появляется у людей паника. Подводить не только себя, но и соседей. А возьмите моего соседа – это был честный боевой офицер, а два батальона врага струсили перед его ротой.
- Вот так, дружок, на то мы и лапшовцы, отступать ни шагу, - запомни и передай другим.
Вот в чём был корень жизни, бойцы верили в своего командира и верили в его талант, командирские способности. Он для них был старший товарищ, друг и наставник и, несмотря на горечь отступления, верил в победу. В этом и был смысл, корень жизни.

На одном участке Южного фронта шли ожесточённые бои за высоту 216.0, которая играла выжную роль в обороне наших войск. Фашисты усилили на ней огневые точки. Одна из стрелковых рот оказалась под сильным пулемётным огнём румын, которая удерживала подступы к высоте. В первые часы боя был убит командир роты Онищенко, вышли из строя заместитетль Дегтярь. На первых порах казалось, что трудно поднять бойцов, которые плотно прижимались к земле, над которой бушевал неприятельский огонь. Бойцы залегли и ждали, как поведёт себя дальше противник. Казалось-бы атака захлебнётся. Неожиданно, среди залёгших бойцов появился сам командир полка. Он посмотрел на притаивишхся солдат, поднялся во весь рост, гневно крикнул в сторону румын.
- Стойте гады, не стреляйте!
- Перед Вами, полковник Лапшов! Ложись!
Румыны повернулись в сторону раздавшегося голоса и не ожидали такой дерзости и смелости. На первых порах они растерялись, прекратили огонь. Лапшов решительным движением засучил рукава выгоревшей гимнастёрки и с загоревшимся, улыбающим взглядом повренулся к бойцам:
- Ребята, а всё-же возьмём эту горку!
- Я с Вами! Вперёд за мной!
Бойцы быстро поднялись из укрытия, единым порывом устремились за командиром в атаку. Растерянные румыны, бросив свои траншеи, попятились назад по склону. Высота была взята стремительной атакой, на которой закрепились лапшовцы.
В осаждённый Севастопль прибыл со своей батареей офицер-артиллерист Алексей Высоцкий. Бойцы Чонгарского полка расположились после напряжённого боя на короткий отдых. Уставшие солдаты ждали подкрепления, артиллерийского огня. Молодой офицер, запылённый, с ходу явился в штаб полка, где встретился с А. В. Лапшовым. Полковник посмотрел на осунувшее лицо, подтянутого молодого офицера, спросил:
- Драться умеешь? – Отступать некуда, - сказал Лапшов, прищуриваясь одним глазом, по отцовски посмотрел в глаза Алёши, тихо повторил.
- Врага нужно крепко бить, но бойцов своих береги.
Высоцкий не раз видел, как полковник рисковал собой, находясь на самых опасных участках. Одно только его появление на переднем крае укрепляло веру в победу всего личного состава.
А. Высоцкий только что окончил артиллерийское училище в Ленинграде. Перед войной он был переброшен на юг. Здесь он стал командиром артиллерийской батареи дивизии. Батарея из четырёх орудий под командованием молодого офицера преградила путь вражеским танкам, которые вывернулись неожиданно в расположение полка. Подпустив их на близкое расстояние, артиллеристы расстреляли их. Били почти в упор целый день по стальным машинам, по пехоте, которая шла за танками. Бойцы не дрогнули в бою, отбросили врага за рубеж.
Артиллеристы прославленного офицера, на севастопольской земле стали гвардейцами. Они били фашистов на Дону, на Кубани. Воевали на подступах к Сталинграду, на Кавказе. Прямой наводкой крушили закопчённые дымом стены рейхстага. Это был последний бой в Берлине, когда гаубицы А. Высоцкого штурмовали логово фашистов. Он с честью выполнил просьбу полковника А. В. Лапшова – что врага будем громить в Берлине.
- А ты, Алёша, и за меня ударь по фашистам там, - напутствовал командир полка молодого командира, когда покидал свой родной полк перед отъездом на Волховский фронт осенью 1941 года.

Волховский фронт. 10 мая 1942 года. Блиндаж 259-й стрелковой дивизии 2-й ударной Армии.
А. В. Лапшов среди боевых товарищей 259-й стрелковой дивизии.
Слево направо: начальник артиллерии дивизии подполковник С. М. Харин, командир дивизии А. В. Лапшов, начальник особого отдела, лейтенант госбезопасности Мешков. Стоят: адьютант командира дивизии, лейтенант Богданов, повар-кулинар, старший сержант Стрельцов.

А. В. Лапшов с боевым товарищем.

Деревня Березняк. 1942 год.

Деревня Березняк. 1942 год.

Участниками боёв на Южном фронте были многие из числа 74-й стрелковой дивизии. Один из них, полковник запаса Гутин, в начале 60-х годов вспоминал в кругу ветеранов войны… «Воевал вместе с Лапшовым. Это был на редкость смелый и авторитетный офицер в нашей дивизии, каждый его боец с гордостью называл себя:
- Я лапшовец!»…
С первых дней войны, А. В. Лапшов командуя краснознамённым стрелковым полком, вёл непрерыные оборонительные бои. Его чудо-богатыри с большим упорством сдерживали натиски гитлеровцев. О размахе этих сражений говорят скупые цифры. Полк выпустил по врагу 25 миллионов патронв, более 24 тысячи противотанковых снарядов, десятки тысячи снарядов и мин разного калибра. Немцев приводило в ярость упорство советских войнов.

Командир стрелкового корпуса генерал-майор А. В. Лапшов
посетил больного командира 159-й стрелковой дивизии генерал-майора Ерёменко.
Июнь 1943 года.

Встреча на фронте двух братьев Лапшовых Афанасия В. и Фёдора Васильевича.
16-й гвардейский корпус 11-й гвардейской Армии.
Курская дуга. Район Ульяново. Деревня Избищево.
Июнь 1943 года.

Гвардии генерал-майор А. В. Лапшов, родной брат Фёдор Васильевич.
Орлово-Курская дуга. Деревня Избищево.
1943 год.

Тов. А. В. Лапшов беседует с гвардейцами своего 16-го гвардейского стрелкового корпуса.
Сухинический район. Деревня Избищево. Июль 1943 года.

Обстановка на Южном фронте была трудной. Вражеская 4-я армия румын прорвала оборону нашей 9-й армии. Лапшовцы не падали духом, продолжали наносить удары по врагу в составе Отдельной приморской армии на крымском полуострове. Обстоятельства на позволили А. В. Лапшову продолжать борьбу с врагом на юге. Военное командование сочло нужным, перевести отважного командира на более ответственный участок фронта, на подступы Ленинграда, куда рвались вражеские войска. Здесь А. В. Лапшов принял под своё командование 259 стрелковую дивизию, заменил на этом посту павшего смертью героя, командира, генерал-майора Шилова.

Свой выпестованный полк сдавал достойному ученику, боевому другу, подполковнику Сидорову. Перед отъездом он зашёл к товарищу на огонёк, с которым находились в одной дивизии, действовали бок о бок против общего врага, поддерживали в наступательных операциях. Сдержанный, спокойный Сидоров дополнял дерзкие замыслы Лапшова своей настойчивостью, организованностью и умением развивать мысль своего друга. С большой нежностью, товарищеской привязанностью думал о своём отъезжавшем командире подполковник. Иногда в своих мыслях взвешивал и подчёркивал, что «старый фельдмаршал Суворов и то взял-бы его к себе», «на то он и был старый солдат».

В откровенной беседе с боевыми товарищами А. В. Лапшов не сдерживал нахлынувшие порывы души, иногда давал волю своим словам. Он частенько, с ненависью говорил о фашистах:
- Четвёртый раз встречаюсь с немцами в боях. А вот эти, фашисты, не люди, а сволочи, насобачились воевать.
А о тех, кто продался фашистам и служит им, он с презрением повторял:
- Щенята!
В сентябре 1941 года А. В. Лапшов сдал подготовленный к сражениям краснознамённый полк Сидорову. Перед отъездом в дивизию, долго сидели на крыльце старого дома. Вспомнили минувшие бои в Молдавии, на Украине. Афанасий Васильевич переживал о своей семье, от которой не было ни одной весточки. Он не знал, что жена с сыном добрались до сибирского городка Старо-Кузнецка. Они также ждали вестей с фронта.

Первые «катюши»

9 августа к нам под Ельню прибыли необычные машины. Над шасси мощных автомобилей высились какие-то сооружения, тщательно укрытые брезентом. Вслед за боевыми машинами следовала вереница грузовиков, кузова которых тоже были обтянуты чехлами. Из кабины головного грузовика вышел высокий офицер. Представился: капитан Флёров, командир батареи гвардейских минометов.

И. А. Флёров нам сразу понравился. Общительный, остроумный, он увлекательно рассказал о своей батарее, об устройстве и действии этого грозного оружия, которое наши солдаты любовно прозвали «катюшей».

Это была первая советская батарея реактивной артиллерии. В начале войны у нас имелось всего семь боевых установок и около трех тысяч ракет к ним. Они и составляли батарею Флёрова. В ночь на 3 июля она отправилась из Москвы на фронт. 14 июля под Оршей на фашистов обрушилось море огня. Страшные снаряды летели лавиной. Их взрывы за каких-то несколько секунд разрушили железнодорожный узел и переправу через реку, уничтожили сотни гитлеровцев, а остальных ввергли в такую панику, что они не скоро опомнились. Так" «катюша» оповестила мир о своем рождении. Потом она воевала под Рудней, Смоленском, а теперь прибыла к нам.

Мы приподнимали брезент, трогали рукой блестящие длинные ракеты. Молчаливый солдат с автоматом настороженно следил за каждым нашим движением, и чуть мы отходили, . он старательно застегивал чехол. Словно извиняясь, капитан пояснил:

Приказано строго охранять бата-"" Но Пусть; это вас не смущает. Секретность не мешает нам вести огонь. Прошу почаще нас использовать в бою.

Скоро мы увидели «катюши» в действии. Они быстро занимали позиции. Мгновение - и огненные стрелы с воем и шипением устремлялись на врага. Только на нашем участке фронта батарея сожгла и подбила около шестидесяти фашистских танков. А сколько от ее огня полегло вражеских, солдат никто и считать не пытался.

После каждого залпа батарея мгновенно уходила в укрытие, и не было ни одного случая, чтобы она подверглась бомбовому удару. Авиация противника никак не могла найти ее.

Пунктуально выполняя приказ командования фронта, мы скрывали, насколько это было возможно, приход батареи капитана Флёрова от излишне интересовавшихся людей. К местам расположения батареи никого не допускали.

Однако скрыть столь мощное оружие было, конечно, невозможно. В стане гитлеровцев его залпы порождали опустошение и панику, а в наших войсках - восхищение.

Личный состав батареи отличался завидной дисциплинированностью и слаженностью, он действовал умело и хладнокровно. Иначе говоря, обладал теми качествами, которые, на фронте делали героизм повседневным, обыденным явлением. Мы восхищались трудолюбием и настойчивостью ракетчиков, их стремлением еще выше поднять эффективность своего оружия. Батарея капитана Флёрова была крайне нужна нам, ибо в то время мы имели в своем распоряжении очень мало артиллерии, не больше трех-четырех стволов на километр фронта. Командующий артиллерией армии генерал В. Э. Таранович предпринимал огромные усилия, чтобы восполнить недостаток орудий и минометов их умелым применением на поле боя. Передав нам батарею капитана Флёрова, генерал внимательно следил, как мы ее используем. По его указанию мы вместе с капитаном Флёровым разграфили на картах и схемах впереди лежавшую местность на квадраты, пронумеровали их и присвоили им условные наименования- «Волк», «Роза», «Белка» и т. д. Заранее подготовили исходные данные для ведения огня. Достаточно было передать батарее по телефону команду: «По «Волку» огонь!» - ив этот квадрат летело больше сотни смертоносных ракет.

Капитан Флёров всегда был в курсе дела, хорошо знал обстановку на фронте, держал батарею в постоянной готовности к открытию огня. Не было случая, чтобы его подчиненные не выполнили поставленной перед ними задачи.

Фронтовики быстро убедились в силе «катюш». Зная, что где-то позади стоят эти грозные машины, пехотинцы и артиллеристы увереннее чувствовали себя в обороне. Они верили, что в тяжелую минуту огненный смерч ракет не только остановит, но и опрокинет, сметет атакующую фашистскую пехоту.

Батарея капитана Флёрова отлично взаимодействовала с войсками, стоявшими на переднем крае обороны, и не раз выручала их. Вспоминается такой эпизод из очень многих.

После освобождения Ельни артиллерийский полк подполковника А. П. Франце-ва был поставлен западнее деревни Лео-нидово для стрельбы прямой наводкой. Это был хороший полк. Он имел на своем вооружении 36 орудий на механической тяге.

В результате многодневных кровопролитных боев гитлеровцам удалось несколько потеснить наши стрелковые подразделения. На наш командный пункт пришел офицер. Он доставил донесение Францева:

«Веду бой с пехотой и танками, нахожусь в окружении. Снаряды на исходе. Жду помощи и указаний. Огневая позиция отрезана от места стоянки средств тяги и простреливается врагом. Пока снаряды есть, танки не пройдут».

Командование приняло решение отвести полк назад, поскольку он уже находился на захваченной врагом территории в 7- 8 километрах от своих войск. Мне было приказано пробиться к артиллеристам. Взяв автомашины противотанкового дивизиона, я посадил на них стрелковую роту, оборонявшую наш командный пункт. Позади колонны двигалась батарея капитана Флёрова.

Шоссейную дорогу уже заняли гитлеровцы. Пришлось ехать лесом. Через 20-25 минут мы уже были у цели. Наше внезапное появление ошеломило немцев.

А тут над нашими головами с гулом полетели ракеты. Это капитан Флёров, установив машины в 3-4 километрах от расположения полка, открыл огонь." Задрожала от взрывов земля. Поле впереди нас скрылось в дыму и пыли. Кострами запылали вражеские танки и автомашины. Фашистская пехота, подбиравшаяся уже совсем близко к огневым позициям артиллеристов, стала в панике разбегаться. Наши солдаты спрыгнули с грузовиков и во главе со старшим лейтенантом Сергеевым и политруком Михайловым бросились в атаку. Дрались они отважно и вдохновенно. Артиллеристы тем временем подогнали тягачи, подцепили орудия и повели их в лес. Скоро мы были уже в расположении наших войск.

На опушке артиллеристы встретились со своими боевыми товарищами - ракетчиками. Крепкие рукопожатия, объятия, солдатские шутки. Громкое «ура!» прозвучало в лесу, когда подполковник Францев подошел к Флёрову, молча обнял его и расцеловал. Артиллеристы подхватили фле-ровцев и начали качать их. Особенно досталось самому капитану.

Мы стояли в сторонке и наблюдали это бурное проявление радости фронтовиков. Нет, никому не победить таких богатырей!

Не одна тысяча фашистов полегла в районе Ельни. И в этом немалая заслуга батареи капитана Флёрова.

Перед лицом истории для нового поколения мы, участники этого сражения, обязаны с предельной точностью передать события тех тревожных дней. Сейчас удалось разыскать уже двадцать солдат, сержантов и офицеров батареи. С их помощью восстановлен весь боевой путь первенца нового оружия.

Время было тяжелое. Враг рвался на восток. Геройски сражались наши войска, но силы были неравными. Мощным ударом танковых и механизированных дивизий со стороны Рославля и Духовщины фашисты прорвали нашу оборону, заняли Спас-Деменск, Юхнов и 6 октября соединились в Вязьме. Наши части в районе Смоленска и Ельни оказались в окружении.

Батарея капитана Флёрова была отрезана от наших войск. Гвардейцам пришлось вести тяжелые машины по бездорожью - по лесам и болотам. Они прошли по вражеским тылам больше 150 километров - от Рославля мимо Спас-Деменска на северо-восток. Шел не один человек и не маленькая группа людей, которым всегда можно укрыться в любом овраге или перелеске. Двигались семь громоздких боевых установок и несколько десятков автомашин.

Капитан Флёров сделал все, чтобы спасти батарею и прорваться к своим. Когда подошло к концу горючее, он днем 6 октября в лесу северо-восточнее Спас-Деменска приказал полностью зарядить установки, а остальные ракеты и большинство грузовиков взорвать, предварительно перелив горючее в баки оставшихся машин. Теперь в колонне следовали лишь боевые установки и три-четыре грузовика с людьми.

Неподалеку от поселка Знаменка капитан остановил колонну на опушке леса и еще засветло выслал на машине разведку во главе с офицером.

Разведка вернулась и доложила, что путь свободен. Флёров приказал разведчикам следовать впереди колонны на удалении не больше километра и в случае опасности немедленно подать сигнал.

Стемнело. Машины с погашенными фарами вплотную шли одна за другой. Вокруг было тихо. И вдруг поле озарилось вспышками выстрелов. Вражеская засада, по-видимому, намеренно пропустила машину разведчиков, и сейчас всей своей мощью обрушилась на колонну. Фашисты стремились любой ценой захватить батарею, чтобы разгадать секрет нового советского оружия. Капитан Флёров и его подчиненные вступили в смертельный бой. Пока одни отбивались от врага, другие кинулись к боевым установкам. Под шквальным огнем они взорвали машины. При этом многие из них, в том числе капитан И. А. Флёров, погибли смертью храбрых. Оставшиеся в живых с боем оторвались от гитлеровцев и перешли линию фронта.

Совещание комсомольского актива

На рассвете мы с командиром дивизии и начальником политотдела стояли у моста. Регулировали движение войск. После тяжелых боев наша 53-я дивизия отходила, чтобы занять рубеж обороны на восточном берегу Днепра.

Тяжело шагали усталые люди. Мимо нас прошла поредевшая колонна 223-го полка. На самодельных носилках бойцы пронесли тяжело раненного командира подполковника Андрея Владимировича Семенова. Потом подошел 12-й полк. Его командир полковник М. А. Жук с плотно прибинтованной к груди рукой остановил повозку, придирчиво следя с ее высоты, как подразделения входят на мост, и то и дело подавал распоряжения. Михаил Антонович наотрез отказался отправиться в госпиталь, хотя был ранен в плечо и в руку.

Боевые части почти все уже были на том берегу. Но поток на дороге не иссякал. Переваливаясь на выбоинах, проползли санитарные машины и крытые фургоны госпиталя. За ними ковыляли «ходячие» раненые. Застучали колесами обозные повозки и походные кухни. Вслед за солдатами толпились гражданские люди: женщины с детьми, старики - все, кто не хотел оставаться «под немцем». Натуженно урчали грузовики с имуществом эвакуируемых учреждений. По обочинам в облаке пыли двигались стада - колхозники угоняли скот, чтобы он не достался врагу.

Командир дивизии полковник Ф. П. Коновалов торопил людей. Решительно вмешивался, когда образовывались «пробки». Надо было спешить. Враг близко. Мы обрадовались, когда вдалеке на дороге показалась последняя колонна - рота прикрытия.

В сторонке от моста на лужайке сидела группа солдат. Начальник политотдела батальонный комиссар Дмитрий Александрович Старлычанов решил накоротке собрать комсомольский актив, чтобы разъяснить новую задачу. Когда какое-нибудь подразделение приближалось к мосту, помощник начальника политотдела по комсомолу старший политрук В. И. Пальчиков громко выкрикивал фамилии. Комсорги, члены бюро, агитаторы выходили из колонны и, направлялись к месту сбора. На лужайке скопилось человек сто сорок.

Взошло солнце. На душе у всех стало веселее, людской поток ускорил движение. Утро теплое, свежее. Небо чистое. Вокруг тихо. Только временами с запада доносится гул канонады.

И вдруг часто и резко забили зенитки. Из-за пригорка на низкой высоте выскочили четыре «фокке-вульфа». С воем полетели бомбы. Мощные взрывы взметнули огромные столбы воды. К счастью, ни одна бомба не задела моста. Еще и еще раз заходят бомбардировщики. Но зенитчики не дают им прицелиться, и бомбы падают мимо.. Тогда самолеты расходятся попарно и пикируют с двух сторон. Новые взрывы. Мы видим, как вздрогнула тяжелая ферма моста, а потом с треском и скрежетом медленно опустилась в воду. Потом еще один взрыв на берегу. Высоко в небо взлетел столб пламени и черно-красного дыма. Это упал сбитый зенитчиками вражеский самолет.

И снова тишина. Теперь она настороженная, зловещая. Мы смотрим на разрушенный мост, на степь, дрожащую в мареве. На толпы притихших людей.

Мы отрезаны от своих. Позади нас наших войск нет. А враг может появиться с минуты на минуту.

К нам подбежала высокая женщина. Опрятно одетая. Тонкие дрожащие пальцы теребят небольшую красивую сумочку. На усталом лице растерянность и страх.

Как же мне быть с ними? - Сумочкой она показывает на три грузовика.

Над бортами их выглядывают напуганные ребячьи личики. Мы уже знаем, что это машины детского дома имени Янки Купалы.

Полковник Коновалов приказывает бойцам приступить к постройке плотов. В ответ послышалось:

Это мы в два счета!

Лесопильный завод рядом, сейчас

накатаем бревен, свяжем их.

Не волнуйтесь, гражданочка, -

весело сказал учительнице кто-то из

комсомольцев. - Через полчаса доставим

всех вас на тот берег. И ножек не

замочите!

Пальчиков уже распределяет ребят - кому подносить бревна, кому доски, кому связывать плот. А детвора кричит из машины:

Дяди, и нас возьмите! Мы тоже хотим работать!

Все ожили. И, как всегда, первым загорелся кипучий и неутомимый секретарь партбюро полка Федор Тимофеевич Бойков - уже штурмовал штабеля с лесоматериалом.

Но тут на нас обрушился оглушительный треск. Полукольцом надвинулись мотоциклы. Грохот их моторов враз оборвался. Солдаты в серых мундирах слезли с машин.

Нахальные, "йаглые рожи. Подняли защитные очки на козырьки фуражек. Левой рукой придерживая, на груди автомат, правую, как по команде, вскидывают вверх.

Хайль Гитлер! - вырывается из

множества глоток.

Молоденький немец отделился от строя. Не спеша стянул кожаную перчатку с руки. Усмехнулся.

Рус, сдавайсь!

Я и не заметил, как впереди нас оказались комсомольцы. Плотной стеной, плечом к плечу, они заслонили командиров.

На всю жизнь я запомнил- возглас полковника Коновалова:

Комсомольцы, огонь!

Грянул залп. А потом разразился шквал огня. Бойцы стреляли торопливо, почти не целясь. Фашисты не ожидали отпора. Первые ряды их попадали. Задние дрогнули, попятились. Опомнившись, некоторые застрочили из автоматов. Но мы уже кинулись вперед, хлынули всей массой.-Сквозь трескотню выстрелов- послышался голос секретаря комсомольской организации старшего лейтенанта Миши Федорова:

Хлопцы, вперед!

И хлопцы стреляли в упор, кололи штыком, били прикладом, лопатой. Возле меня оказался гитлеровец. Прижал приклад автомата к животу, но не стреляет. Может, патроны кончились? Ногой вышибаю автомат. Поднимаю пистолет... Мне показалось, что гитлеровец упал еще до того, как я нажал спуск. Врезались в память его глаза - круглые, обезумевшие от ужаса.

Падают сраженные гитлеровцы. Мы тесним и тесним врага... Наши солдаты бросаются к брошенным мотоциклам. В чехлах запасные обоймы к автоматам. Бойцы подбирают оружие убитых немцев, тут же заряжают и длинными очередями косят фашистов. Кое-кто из немцев успевает подбежать к мотоциклам, заводит их, но сейчас же валится под пулями: это их встречают «ходячие» раненые (и попав в госпиталь, они не расставались с оружием).

Я гляжу на наших бойцов. Потные лица сияют. И хотя пули все еще свищут вокруг, солдаты дерутся уверенно и, я бы сказал, весело. Сознание своей правоты сделало их бесстрашными и.непобедимыми. И снова - в который уже раз! - я убедился в величии нашего солдата.

А гитлеровцы? Куда подевались их наглость и самодовольство! И хотелось крикнуть этим жалким, подавленным людишкам в серых мундирах, которые все еще отстреливались, надеясь спасти свои шкуры: «Врете, гады! Недолго вам топать по нашей земле. Все равно остановим!»

Неподалеку от меня орудует автоматом старший техник-лейтенант Дмитрий Щербаков, комсорг управления дивизии. Раньше мы видели его с кинопередвижкой и рацией. На привалах он «крутил кино». Сеансы проходили в любую погоду, под любой крышей, а если ее не оказывалось - под открытым небом. Машину его давно разбомбили. Свою «технику» Щербаков теперь тащил на себе и по-прежнему везде был желанным гостем. Все ждали, когда он включит радио и мы услышим последние новости из Москвы. Но когда началась схватка, киномеханик тоже взялся за оружие и бил врага пулей и прикладом.

(Кстати, Дмитрий Иванович и ныне здравствует, работает на авторемонтном заводе в Балашове.)

Миша Федоров лежал весь в крови, зажимая рукой рану в животе. Но, приподнявшись на локте, кричал друзьям:

Хлопцы, не выпускайте их!

Скоро бой стих. Батальонный комиссар Старлычанов вытер лицо. Платок сразу стал черным.

Вот и провели совещание...

Пальчиков, собрав людей, возобновил

прерванные работы. Солдаты как ни в чем не бывало катали бревна, сталкивали их в реку, сшивали железными скобами. Сверху стелили доски.

К нам подвели двух гитлеровцев - только они и остались в живых. Страх развязал им языки. Рассказали, что они входили в передовой отряд 17-й немецкой дивизии. В отряде было 220 человек и 200 мотоциклов.

Нас же было человек двести. Значит, можем бить гитлеровцев!

С противоположного берега прислали несколько надувных лодок. Неплохой получился и наш плот. Первыми перевезли машины детского дома. Переправили госпиталь, обозы и всех, кто был на западном берегу.

А я все не могу уйти с этого обильно политого кровью клочка приднепровской земли. Рядом со скрючившимися трупами гитлеровцев тут и там лежат наши парни. У многих и ран не видно. Словно прилегли отдохнуть. Молодые, сильные солдаты...

Василий Иванович Пальчиков снял пилотку, опустил голову. Постоял безмолвно, потом тронул меня за рукав.

Идемте, товарищ полковник. Командир дивизии послал меня за вами.

Мы направились к плоту.

На восточном берегу мы заняли оборону. Несколько дней сражались здесь. Солдаты стояли насмерть. Комсомольский актив мы все-таки провели в перерыве между боями. Много говорить не понадобилось. Каждый знал свою задачу: драться. Драться так, как дрались комсомольцы на правом берегу Днепра. Драться, пока враг не будет разгромлен.

Последняя «психическая»

На разборе большого учения 20 июля 1963 года главнокомандующий войсками НАТО немецкий генерал Шпейдель прочел целую лекцию о роли «психических» атак во второй мировой войне. Напомню, это тот самый Шпейдель, который когда-то с хладнокровием садиста планировал по четырнадцать бомбардировок Великобритании в день, а сейчас как ни в чем не бывало инспектирует английские войска, входящие в НАТО. Говорил он, захлебываясь от восторга. Привел множество примеров, когда такие атаки приносили успех гитлеровцам. Но о «психических» атаках на советско-германском фронте он не сказал ни слова. И мне захотелось напомнить забывчивому генералу об одной из них.

В первых числах сентября 1941 года мы оборонялись на рубеже Кузьминичи - Цирковщина юго-западнее Спас-Деменска.

Выло очень тепло. На фронте наступило некоторое затишье.

Войска закопались глубоко в землю. Артиллеристы пристреляли все подходы к рубежу. Стрелки изучили и взяли на прицел каждую кочку. Пусть только теперь сунется враг! Зададим ему русскую баню!..

А противник не дремал. Разведка доносила, что он сосредоточивает силы.

И скоро тишине пришел конец. В семь часов утра над нашими позициями появились немецкие бомбардировщики. Посыпались бомбы. Заговорила и вражеская артиллерия. От взрывов земля ходила ходуном. Но у нас почти не было потерь. Наши зенитчики сбили два бомбардировщика.

Мы уже привыкли к немецкому шаблону: после артиллерийской подготовки идут танки, за ними, прячась за их броней, пехота. Но на этот раз все было иначе. Вначале мы даже не могли понять, что это движется на нас. Огромный черный прямоугольник километра полтора по фронту и с полкилометра в глубину. Потом разглядели: в шахматном порядке, со значительными интервалами один от другого, строго выдерживая равнение, идут тысячи эсэсовцев. Черные кители перепоясаны ремнями. Портупеи через плечо. На головах - фуражки с высокой тульей. Обвешанные гранатами, с автоматами наперевес, немцы маршировали во весь рост, широким чеканным шагом, как на параде. Впереди в линию двигались бронетранспортеры, оглашая окрестность диким воем сирен. В их кузовах солдаты держали большие портреты Гитлера и полотнища со свастикой. На флангах ползли танки.

Так вот оно что: эсэсовцы решились на «психическую» атаку. Хотят показать силу арийского духа!

Мерный, неудержимый шаг лавины вышколенных головорезов сильно действует на нервы. А тут еще вражеская артиллерия и авиация снова стали долбить наши позиции.

Смотрю на своих друзей. Волнуются, но держат себя в руках.

Пора, - сказал командир дивизии.

Передаю команду нашим артиллеристам. Ударили орудия, минометы. Заработали десятки пулеметов. Вижу, загорается один, второй бронетранспортер. Похоже, что это дело рук артиллеристов батареи старшего лейтенанта И. М. Клочкова: метко бьют, черти! Подбитые машины остановились, но сирены их воют. Солдаты выскакивают из кузовов и вливаются в марширующую колонну.

Немецкие танки на больших скоростях выскакивают из-за флангов, прикрывают собой пехоту. Наши артиллеристы целятся в танки. И они начинают гореть. Мы видим, как падают гитлеровцы. Но остальные обходят дымящиеся танки и шагают, шагают...

Не скрою, кое у кого начинают сдавать нервы. Вот из окопа выскочил боец.

Куда? - кричат ему товарищи. - Назад! Сиди и бей!

И солдат приходит в себя, спускается в окоп, кладет на бруствер винтовку, стреляет.

Кажется, уже долго-долго идет бой. Все окутано пороховым дымом. А страшная лавина катится и катится на нас...

Танки расступились и ринулись к нам во фланги. Теперь весь строй эсэсовцев ничем не прикрыт. Мы слышим крики. В многоголосом реве с трудом различаем:

Рус, капут!

Рус, сдавайсь!

И все потонуло в треске автоматной пальбы. Немцы вели огонь на ходу, не сбавляя шага. Пули метелью летели над нашими окопами, не давая приподнять головы. Даже "отсюда, с КП, видно, что потери у нас растут. Но пулеметы наши по-прежнему стреляют по вражеским цепям длинными, злыми очередями. Падают фашисты. Много их падает. И все-таки не сдержать нам этой тучи. Тем более вражеские танки прорвались в наши боевые порядки, утюжат окопы, давят наши батареи.

И вот в самый критический момент, когда, казалось, судьба наших подразделений решена, к первой линии обороны примчался «газик». Из него выпрыгнули командующий армией генерал-лейтенант К. Д. Голубев и член Военного совета генерал-майор С. И. Шабалов.

Грузный, широкоплечий Голубев оглядел окопы. Стоял он спокойный, как будто не было вокруг вихря пуль. Мы услышали его громовой голос:

Держись, товарищи, идет подмога!

А Шабалов уже был в окопах, обходил

потных, усталых бойцов. Что-то говорил им. И лица людей светлели. Вскоре в око-. пах появились командующий артиллерией армии генерал В. Э. Таранович, офицер оперативного отдела его штаба майор А. Е. Трунин. Они сразу направились на позиции артиллерийского полка, чтобы организовать отпор танкам.

А эсэсовцы приближались... Правда, уже заметно: цепи их стали значительно жиже. И все-таки немцев оставалось намного больше, чем нас. Передние узке надевают автоматы на шею и отстегивают с пояса гранаты.

Оглушительный рев: «Рус, капут!» - катился из края в край. Но что это? Сквозь рев тысяч глоток, сквозь грохот стрельбы долетела песня:

Широка страна моя родная...

Может, чудится? Но нет, крепнет песня. Вот она уже волной покатилась по нашим боевым порядкам.

Идут! Ура!.. - закричали бойцы.

Я выбежал из блиндажа. Чеканным шагом к нашим позициям приближается стройная колонна солдат. Их много - глазом не охватить. Подтянутые, в ладно пригнанном обмундировании, идут спокойно и уверенно; и дружная песня летит над четкими рядами. Вижу полковника П. В. Миронова, нашего соратника по боям под Ельней. Его 107-я стрелковая дивизия прославилась там и была преобразована в 5-ю гвардейскую. Павел Васильевич жмет мне руку, улыбается.

Смотри, чтобы артиллерия не подвела, а мы свое сделаем...

Я вернулся к своим артиллеристам. Решаемся на дерзкий маневр. Две батареи - С. И. Веридзе и Н. П. Шелюбско-го - выбрасываем вперед на флангах. Это рискованно - немецкие танки могут перехватить их. Но пушкари выкатили орудия вперед и ударили вдоль фашистской колонны. Залпы сметают эсэсовцев, как саранчу. Издали различаю командира. Он перебегает от пушки к пушке. Это старший лейтенант Н. П. Шелюбский. Отважнейший человек! Пушки на виду. К ним устремляются немецкие танки. А они все бьют и бьют по рядам эсэсовцев. На геройскую батарею набрасываются фашистские штурмовики. Пушки скрываются за частоколом взрывов. Но когда столбы земли оседают, пушки снова открывают огонь. Правда, их уже не четыре, а две и стреляют они реже - людей в расчетах совсем мало осталось. Но стреляют. Стреляют- наперекор всему.

А гвардейцы, разомкнув ряды, уже перешагивают через наши окопы и с громким «ура» устремляются вперед. В центре строя полыхает алое знамя. На флангах артиллеристы катят орудия, быстро разворачивают их и открывают огонь. Все быстрее и быстрее движение гвардейцев. Первые ряды столкнулись с противником в рукопашной схватке. На выручку своей пехоте кинулись было немецкие танки, но наши артиллеристы стеной огня пере- . городили им путь.

С волнением наблюдали мы за полем боя. Здесь, на выжженной, перепаханной взрывами земле, столкнулись не просто сила с силой. Это два противоположных мира вступили в единоборство. Черная рать, несущая рабство и смерть, столкнулась здесь с людьми, самыми гуманными на свете, но беспощадными к врагу, когда дело идет о жизни Отчизны, о судьбе народа, о будущем человечества.

И вмиг преобразился вражеский строй. Эсэсовцы потеряли весь свой лоск и спесь. Заметались, ища спасения. И вскоре остатки их побежали вспять.

Грозная, считавшаяся непобедимой, эсэсовская дивизия «Мертвая голова» показала спину. Мало кому из фашистов уда--лось спастись. Уцелевшие, бросив оружие, подняли руки. Они стояли перед нами жалкие, трясущиеся. Кажется, даже ростом стали ниже.

Поле было усеяно трупами. Валялись порванные, втоптанные в пыль портреты Гитлера, полотнища с черной свастикой, плакаты на русском языке, призывавшие нас сдаться на милость фюреру...

«Психическая» атака обернулась гитлеровцам гибелью первоклассной дивизии. Конечно, и у нас были потери. Немало отважных гвардейцев пало в бою. Наша дивизия тоже еще более поре"дела. Недосчитались мы героя-артиллериста Наума Павловича Шелюбского и почти всех его подчиненных - они погибли под гусеницами вражеских танков.

Но победа была на нашей стороне, и наши потери не могли идти ни в какое сравнение с немецкими.

В Москве мы часто встречаемся с бывшим командиром гвардейцев П. И. Мироновым, ныне генерал-лейтенантом, Героем Советского Союза. И каждый раз невольно вспоминаем об этом бое под Спас-Деменском.

К «пеихическим» атакам фашисты более не прибегали. Во всяком случае, мне больше не довелось слышать ни об одной -из них.

После разгрома врага под Курском войСка 1-го Украинского фронта, продвигаясь на запад, заняли Житомир, Вердичев, вплотную подошли к Виннице. Но в январе 1944 года наше наступление приостановилось. Гитлеровцы подтянули сюда большие силы. Командующий группой немецких армий «Юг» фельдмаршал Манш-тейн сосредоточил в районе Винницы и Умани четыре пехотные и шесть танковых дивизий. В них насчитывалось полтысячи «пантер» и «тигров» - самых мощных по тому времени танков.

2-я танковая армия, в которой я служил командующим артиллерией, получила приказ: в случае прорыва противника нанести контрудар и уничтожить его. Стояли мы тогда возле города Белая Церковь.

24 января гитлеровцы перешли в наступление. Им удалось потеснить наши войска. Форсированным маршем мы бросили наши танки и артиллерию навстречу вражеской стальной лавине. Шесть суток не стихали яростные бои на рубеже Оче-ретье, Липово, Погребище.

Мы со штабными офицерами-артиллеристами подполковниками В. Н. Торшило-вым и С. А. Панасенко, майорами В. К. Кравчуком и Г. С. Сапожниковым неотлучно находились в боевых порядках войск, организуя взаимодействие артиллерии с мотопехотой и танками. Я видел, как стойко дрались наши танкисты, самоходчики, расчеты противотанковых орудий. Легкораненые отказывались уходить в укрытия. В этих боях наши войска уничтожили около 140 танков.

Мне пришлось быть свидетелем мужест-Еа н отваги артиллеристов, занявших позиции за противотанковым рвом, который сохранился еще с 1941 года. Наши пушкари хорошо окопались. Стреляли они очень точно. За три дня немцы предприняли одиннадцать атак на этом рубеже. Но каждый раз фашистские танки откатывались. Много вражеских машин, обгорелых, разбитых, навсегда застыли среди степи. Гитлеровцы не жалели снарядов и бомб. Позиции наших батарей иногда тонули в дыму и пламени. Мне доложили, что из 123 человек, которые были в дивизионе накануне боя, сейчас остался 61 боец, да и из них многие ранены. Заменив выбывших из строя товарищей, к орудиям встали связисты, шоферы, бойцы тыловых подразделений.

Кто командует дивизионом? - спро

сил я командующего артиллерией 16-го

танкового корпуса полковника И. И. Тара-

Майор Ляшенко.

Это тот, который вернулся после

Он самый.

Таранов еще неделю назад сказал мне, что к нему в корпус прибыл новый командир дивизиона. Я все собирался поговорить с ним, да события помешали.

Мы прешли на НП артиллерийского дивизиона. Здесь властвовал невысокий, чуть грузноватый офицер. Не отрывая глаз от окуляров стереотрубы, он выслушивал доклады, подавал четкие команды. Командный пункт действовал слаженно, уверенно. И не поверишь, что люди смертельно устали и что совсем близко от них рвутся снаряды.

Завидя нас, молодой телефонист вскакивает, хочет предупредить офицера о на-

шем прибытии. Жестом заставляю его молчать.

Со стороны наблюдаю за командиром. Где я его видел? И вспомнил. Это же Василий Ляшенко, который служил у меня в 1938 году, когда я командовал 30-м артиллерийским полком. Пришел сразу из училища, лейтенантом, поставили его на взвод. А теперь уже командир дивизиона. Молодец!

Изменился сильно. Возмужал. Лицо стало строгим, суровым. Возможно, таким оно кажется от большого свежего шрама: розовая полоска протянулась через лоб, щеку, подбородок.

Когда чуть стихло, я подошел к нему. Крепко обнял. Оба обрадовались встрече.

Майор смущенно трогает пальцами шрам.

Не уберегся вот. Девять месяцев

штопали меня врачк. - Тон такой, буд

то он во всем виноват. - После госпита

ля хотели в тылу оставить. Кое-как угово

рил, чтобы послали снова на фронт.

Разговор наш прервала новая вражеская атака.

К бою! - скомандовал майор.

Мы выстояли тогда. Мне было приятно в приказе по армии о награждении отличившихся в этих боях прочесть фамилию Ляшенко: он был удостоен ордена Красного Знамени.

Наши танки снова двинулись на запад. В хлопотах наступления я редко видел Ляшенко. Но вскоре мне напомнили эту фамилию. Начальник строевого отдела штаба армии показал письмо из Пугачевского райвоенкомата:

«Призывник М. П. Ляшенко просит направить его в вашу армию. Хочет служить вместе со своим братом офицером В. П. Ляшенко. Сообщите, не возражаете ли вы против этого».

Командование дало согласие. И вскоре у нас появился рядовой Михаил Ляшенко, расторопный, смышленый парень.

А спустя еще несколько недель член Военного совета армии генерал П. М. Латышев призел ко мне в блиндаж пожилого человека в гражданском и девушку.

Григорий Давидович, принимай новых

солдат. Пугачевский райком прислал.

Старик шагнул Еперед, щелкнул каблуками:

Товарищ генерал, бывший бомбар

дир-наводчик Сорок шестого артиллерий

ского его императорского величества ди

визиона Ляшенко прибыл в ваше распо

Я удивленно оглядел его.

Высокий, широкоплечий, он выглядел моложе своих лет, несмотря на пышные усы, в которых уже серебрилась седина. На груди поблескивал георгиевский крест.

Расспрашиваю его, с чем пожаловал.

Оба моих сына у вас. Ну, и я не

мог усидеть дома. Силенки еще есть, на

здоровье не жалуюсь. Вот и пришел. До

ма хозяйка одна справится. Захватил с со

бой и Галину, самую младшую дочь. Она

комсомолка, тоже пригодится. Голова кол

хоза и односельчане согласились отпус

тить нас. Определите к делу...

Он немного помолчал. Из грудного " кармана достал аккуратно сложенный листок.

Вот вам, товарищ генерал, квитан

ция... Мы с женой собрали, кое-что дал и

Василий. Все наши сбережения - сто ты

сяч - внесли в банк. Хотим на эти день

ги орудие купить.

Я залюбовался стариком. Вот они, какие наши люди! Всех детей проводил на фронт и сам пришел воевать. Все готов отдать Родине - и трудовые сбережения свои и саму жизнь.

Солдатское спасибо тебе, дорогой!..

Петр Степанович и его дочь были направлены в подчинение офицера Ляшенко. К _ тому времени он стал подполковником.

Квитанцию на внесенные в банк сбережения, врз"ченную мне Петром Степановичем, мы отправили" в Главное артиллерийское управление. Дней через пятнадцать генерал-полковник И. И. Волкотрубенко прислал нам пушку. На лафете ее блестела никелированная табличка: «Орудие семьи Ляшенко».

В торжественной обстановке орудие было вручено сержанту Петру Степановичу Ляшенко, назначенному командиром расчета.

Нелегко было старому солдату: многое изменилось в военном деле за двадцать пять лет. Офицеры помогали ему. Учил отца и подполковник Василий Петрович Ляшенко. Спрашивал с него строго, не поверишь, что это сын.

В расчет добавили людей, и орудие семьи Ляшенко вошло в строй. Воевало оно отлично. Мы не раз наблюдали, как смело, быстро и точно артиллеристы Ляшенко в бою разворачивали орудие на виду у врага и били по танкам прямой наводкой.

Старый георгиевский кавалер стал хорошим командиром. Заботливый, требовательный и справедливый, он завоевал любовь солдат.

26 апреля 1944 года в бою на советско-румынской границе под местечком Тыр-гул Фрумос бронебойный снаряд пробил щит орудия. Наводчик Михаил Ляшенко был убит. Командир расчета кинулся к сыну, бережно поднял и отнес в сторону. Приложился ухом к груди. Не бьется сердце. Старик платком вытер кровь с лица сына, тем же платком смахнул слезы со своих щек и, не проронив ни слова, вернулся к орудию и продолжал вести огонь. Вечером я приехал на батарею. Михаил Ляшенко уже лежал в наспех сколоченном гробу. Вокруг в скорбном молчании стояли солдаты. Отец, брат и сестра склонились над гробом. Галина не выдержала, громко заплакала. Петр Степанович нежно тронул ее за плечо:

Тише, дочка, не надо...

Поцеловал холодный лоб сына. То же

сделали брат и сестра.

Ну, а теперь пошли. - Петр Сте

панович обнял за плечи подполковника и

дочь-санитарку. - Маме пока ничего не

Солдаты расступились, давая им дорогу.

Орудие семьи Ляшенко дошло до Берлина. Петр Степанович стал собираться домой. Он снова надел свой гражданский костюм, накануне тщательно отглаженный. На груди старика сияли ордена Красной Звезды, Отечественной войны и целый ряд медалей - награды, которыми Родина удостоила его за ратные подвиги. Здесь же красовался георгиевский крест на потертой ленточке. От подарков старик отказался. Но грамоту за доблестную службу принял с благодарностью. Прощаясь, старый солдат низко поклонился всем. Крепко обнял сына-подполковника. Поднес платок к повлажневшим глазам, разгладил усы. И сказал громко, чтобы все слышали:

Спасибо, товарищи! И тебе, Васень

ка, сынок мой, гордость и радость наша,

пребольшое спасибо! Прости, если кое-

что не так получалось. Но поверь: всеми

силами старался тебя не осрамить...

Еще раз обнял сына, трижды поцеловал его.

И заспешил к поджидавшему попутному грузовику. Солдаты и офицеры долго махали фуражками ему вслед.

В 1949 году ушел в отставку по болезни офицер Василий Петрович Ляшенко.

Но прославленное орудие № 001248, орудие семьи Ляшенко, продолжает нести службу. И молодые артиллеристы считают высокой честью попасть в его боевой расчет.